Нападение татар на ЛитвуНападение татар на Литву и последовавший за ним удар по Польше вызвали сильный резонанс в странах Центральной и Западной Европы. Вместе с тем его результаты показали, что монголы уже не обладают прежней сокрушительной мощью. Ни после данного похода, ни после повторного нападения в 1277 г. , Золотая Орда не сумела добиться какой-либо зависимости Литвы от власти ханов. Уже через год после ухода татар Миндовг вновь обладал достаточными силами для продолжения борьбы с Ордой. Жертвой удара монголов 1258 г. стал союз Галицко-Волын — ского княжества с Аитвой, поскольку по требованию татар в походе были вынуждены принять участие войска короля Данилы. Оскорблённый Миндовг разорвал союзный договор, вернул себе города, переданные в управление князю Роману, и возобновил набеги на Галицко-Волынское княжество. Во время этих событий сам князь Роман, к незаурядной судьбе которого мы ещё вернёмся, бесследно исчез. Но даже после татарского разорения, которому подверглось и Галицко-Волынское княжество, король Данило не был настолько слаб, как это могло показаться оскорблённому бывшему союзнику. На набеги Литвы карпатский государь ответил союзом с Тевтонским орденом, и в свою очередь стал совершать походы на литовскую территорию. Чёрная Русь вновь стала предметом ожесточённых столкновений двух государств.

Новый крутой поворот в политике короля Миндовга был связан с событиями в Жемайтии. На протяжении всего периода после передачи этой области крестоносцам там шли постоянные вооружённые столкновения между жемайтами и Орденом. 13 июля 1260 г. произошло сражение при озере Дурбе, которое, по мнению Э. Гудавичюса, следует считать одной из величайших битв XIII столетия. Возглавляемое магистром Ливонии Бургхар — дом Горнгузеном войско Ливонской и Тевтонской частей Ордена было дополнительно усилено формированиями датчан и боевых помощников, набранных из лояльных по отношению к рыцарям куршей и эстонцев. Ещё до сражения в этом пёстром по составу войске началось брожение. Курши требовали в случае победы вернуть их соплеменников, захваченных жемайтами, а представители иных племён считали всех будущих пленных общей добычей, подлежащей дележу.